Армения: «Системный» Кочарян и «консенсус» минус Пашинян, Саргсян и Запад
Роберт Кочарян и Серж Саргсян. Иллюстрация: mediamax.am
Экс-президент Армении Роберт Кочарян, освобожденный недавно судом под залог, дал 29 июля обширное интервью трем армянским телеканалам. В ответах на вопросы журналистов он затронул практически все проблемные аспекты жизнедеятельности республики — от непрофессионализма «революционного» правительства Никола Пашиняна в разрешении внутренних социальных и экономических задач, до провала переговорного процесса по урегулированию карабахского конфликта и резкого обострения ситуации на армяно-азербайджанской границе.
Пользуясь терминологией бокса, Кочарян «деклассировал» Пашиняна, преподав ему мастер-класс, каким должно быть выступление главы государства. Не случайно, на следующий день, открывая заседание правительства Армении, Пашинян не проронил ни единого слова по поводу прозвучавшей из уст Кочаряна резкой критики.
В частности, экс-президент Армении перечислил целый ряд взаимоисключающих заявлений действующего премьера и предостерег его от плачевного исхода такой «политики».
Кочарян констатировал тот факт, что несерьезные высказывания и непрофессиональные действия членов правительства, в том числе лично Пашиняна, в период пандемии коронавируса привели к многочисленным жертвам среди гражданского населения. С другой стороны, как указал Кочарян, «лишенные основания», рассчитанные на внешний эффект и выглядящие «оригинально» действия и решения Пашиняна в карабахском пакете проблем привели к последствиям, устранять которые приходится уже армянской армии. И здесь тоже без жертв не обошлось.
Роберт Кочарян обратил внимание общественности на тот факт, что Пашинян, стараясь быть оригинальным, норовит в застарелых сложных и комплексных проблемах выдвигать какие-то новые решения, отталкиваться от нулевой отметки и поэтому допускает грубые ошибки, заводя процессы в неуправляемое состояние.
К примеру, заявление Пашиняна о том, что «Карабах — это Армения и точка» сложно коррелируется с его же формулой относительно того, что решение карабахской проблемы должно удовлетворять интересам и чаяниям армянского, карабахского и азербайджанского народов. Не случайно, в ответ на вышеуказанное восклицание Пашиняна, президент Азербайджана Ильхам Алиев парировал: «Карабах — это Азербайджан и восклицательный знак». Вряд ли президенту соседнего враждебного государства понравилось и намерение его армянского визави устраивать какие-то «мини-революции» в зоне вооруженного конфликта. Результат в виде резкой эскалации военной обстановки налицо.
Обозначая внутриполитические перспективы, Роберт Кочарян не исключил, что Пашинян будет оттеснен от власти в досрочном режиме. Он считает, что на оппозиционном после Армении сложилась ситуация «консенсус минус один», в которой оппозиционные партии выступают с идентичных позиций, а власть ушла в поле демагогии, перекладывая ответственность за свои просчеты на плечи населения. Не исключил экс-президент и другой сценарий, при котором деструктивные процессы продлятся еще три года — до очередных выборов. Так или иначе, констатировал Кочарян, выбор за армянским народом, который будет действовать с учетом развития событий, эффективности работы власти и борьбы оппозиции.
Буквально за день до выступления Роберта Кочаряна, интервью российскому изданию РБК дал и Никол Пашинян. Оно было посвящено борьбе с коронавирусом, обострению ситуации на границе с Азербайджаном и армяно-российским отношениям. Внешнее спокойствие и системность мышления Роберта Кочаряна, которые он проявил в беседе с армянскими журналистами, резко контрастировали с импульсивной поверхностностью Пашиняна.
Армянский премьер хоть и сделал вид, что не ознакомлен с содержанием (тогда надо увольнять пресс-секретаря), но был вынужден прокомментировать обращение главного редактора Russia Today Маргариты Симоньян, которая в открытом обращении к властям Армении, на фоне обострения ситуации на границе, заявила, что Россия имеет моральное право отказать Армении в помощи, если та обратится, поскольку правительство Пашиняна проводит деструктивную политику в отношениях с Москвой.
Обращение Симоньян, как сейчас модно говорить, «взорвало сеть», вызвав многочисленные отклики как за, так и против. Пашинян не нашел ничего лучшего, как заявить следующее:
«В России должны понять, что союзник России в Армении не Пашинян, не Петросян, не Погосян, не Саргсян, не Кочарян, союзник и партнер — это армянский народ».
То, что Пашинян — не союзник России, доказывать излишне. А вообще, ссылка на волю народа стала своеобразной индульгенцией для «народного премьера», который на революционной волне действительно получил беспрецедентный вотум доверия. Однако, по прошествии двух лет, Пашинян продолжает нещадно эксплуатировать этот ресурс, оправдывая тем самым просчеты и провалы своего кабинета, либо проталкивая не соответствующие интересам того же народа решения и практики, как, например, повышение налогов и повсеместные штрафы.
По сути, своим последним демагогическим заявлением Пашинян фактически возложил на «народ» и ответственность за проведение внешней политики. Ведь мало одного внутреннего настроя граждан, должна проводиться и соответствующая государственная политика, исходящая из национальных задач и приоритетов. Её-то как раз и не наблюдается.
Если же взглянуть на ситуацию с российской стороны, то очевидно, что для Москвы важно иметь партнера и союзника не только в лице армянского народа, но и в лице представляющих его официальных лиц и институтов, что позволит эффективно решать возникающие вопросы. Опыт Украины и Грузии, где народ относится к России в целом хорошо, а встроенные в верхушку власти усилиями западных центров влияния персонажи являют собой клинических русофобов, перед глазами. Это как в басне о лебеди, раке и щуке, когда интересы государства требуют одного, народ стремится к другому, а элита под давлением Запада навязывает третье.
Справедливости ради необходимо отметить, что в армянском обществе нет поголовной поддержки и симпатии в отношении России. Максималистское утверждение Пашиняна — чистой воды профанация и очковтирательство, и это в Москве не могут не понимать. Складывается впечатление, что Пашинян создает дымовую завесу, за которой Запад решает свои тактические задачи. За минувшее десятилетие, при активной организационной и ресурсной поддержке Запада, усилиями прозападных СМИ и НКО, деятельное участие в работе которых принимали и продолжают принимать соратники Пашиняна, чаша внешнеполитических симпатий армянского общества качнулась. В особенности четко это заметно в пространстве социальных сетей, где против России из Армении орудуют целые организованные группы.
Есть в Армении и традиционные антироссийские силы, представленные в основном в среде ереванской интеллигенции, идеология которой восходит к периоду советского диссидентства. Поэтому Пашинян не может утверждать, что армянский народ является и будет оставаться в долгосрочной перспективе союзником России в условиях, когда на этот народ оказывается массированное и долгосрочное информационное давление со стороны СМИ и НКО — противников России внутри Армении. «Пашиняны, Петросяны, Погосяны», вводящие ограничения на трансляцию российских телеканалов и проводящие интересы Запада в региональной политике, выхолащивают дружеские порывы в отношении России, проявляемые частью армянского населения. По последним исследованиям в социальных сетях, доля таковых сегодня не превышает 30%. Так что, Пашинян рискует потерять доверие существенной части своего электората, причисляя его поголовно к друзьям и союзникам России. Надо быть честным.
Не будем также забывать, что Никола Пашиняна буквально за руку вывел на протестную политическую стезю первый президент Армении, лидер «Армянского общенационального движения» (АОД) Левон Тер-Петросян. Идеологический базис Пашиняна, как бы он ни старался проявлять лидерские качества, строится на идеологии и приоритетах АОДа. И выход «дуэли» Пашинян-Кочарян на передний план политической борьбы свидетельствует как раз о том, что мы имеем дело с продолжением застарелого конфликта между Кочаряном и правящим до него с начала девяностых АОД-ом.
С другой стороны, ведь и в Москве с таким же успехом могут твердить, что союзником Армении является не «Владимир, Андрей или Семён», а российский народ и проводить при этом политику, которая не исходит из интересов Республики Армения. Если народ — союзник, то и все означенные «Погосы и Петросы» обязаны быть союзниками, иначе они ставят себя в позицию антинародных акторов. В реальности же эффективную работу на российском направлении Николу Пашиняну приходилось лишь имитировать в условиях подковерного внутреннего сопротивления «Погосов и Петросов».
Очевидно, Армению ожидают нелегкие времена — в силу ее ресурсов и географического положения, проблемы и риски, вызванные пандемией, возводятся в квадрат. Полукольцо блокады со стороны Азербайджана и Турции оставляет Армении всего два выхода — к не менее проблемному с военно-политической и эпидемиологической точек зрения Ирану и в Грузию, которая сама в свою очередь находится под стратегическим давлением тюркских соседей — Азербайджана и Турции и ограничена в своей региональной политике собственными энергетическими запросами, а также интересами Запада в конфликте с Россией. Таким образом и Грузия не является для Армении прогнозируемым соседом, учитывая характер отношений Еревана с Москвой. Да и отношения Армении и с Ираном Пашинян успел подпортить своим неудачным визитом в Тегеран и телодвижениями в направлении сближения с Израилем. Так что существует большой риск того, что формула «консенсус минус один» сложится не только против Пашиняна на внутреннем политическом поле, но и против Армении в поле региональной политики.
Возвращаясь к Кочаряну, необходимо вспомнить, что экономика Армении в период его правления росла двузначными темпами. Кочарян поддерживал имидж жесткого прагматичного политика, нацеленного на результат. В карабахском вопросе он гнул бескомпромиссную линию, исходящую из приоритета права наций на самоопределение. В отношениях с Россией, как верно заметила в своем обращении Симоньян, Кочарян был последовательным союзником, но очень ясно понимал, что следующему президенту Армении поддерживать этот баланс будет крайне сложно, а в условиях дальнейшей «американизации» Грузии — невозможно.
В последнем интервью, Кочарян повторил самый важный тезис — «правовые основания независимости Нагорного Карабаха являются безукоризненными». О правовых аспектах карабахской проблемы Пашинян за два года не проронил ни слова.
Во внутриполитической борьбе Роберт Кочарян старался быть над партийной схваткой. Не будучи партийным, он опирался на коалицию из парламентских партий, проповедующих консервативные и национальные ценности. Кочарян противопоставлял либералам АОД коалицию консервативных партий, а наскоки уличной внесистемной оппозиции на власть гасились организованностью государственной машины.
Однако на закате правления Кочаряна, в 2008 году, в момент передачи власти Сержу Саргсяну, который к тому моменту довольно оригинальным образом встал у руля Республиканской партии, АОД во главе с Тер-Петросяном инспирировал в Ереване беспорядки, в результате которых погибли 10 человек. Одним из наиболее активных зачинщиков того бунта был нынешний премьер-министр Армении Никол Пашинян. И хотя Кочарян был уходящим президентом, а полномочия главы государства уже в полной мере переходили к Сержу Саргсяну, вся ответственность за события 1 марта 2008 году впоследствии будет возложена именно на Кочаряна. Уже тогда, в 2008 году, плодотворную деятельность по созданию механизмов контроля над протестной массой выполняли в Армении западные правительственные организации, замаскированные под армянские неправительственные НКО и СМИ. Активно работали радиостанция «Свобода», фонд Сороса «Свободное общество» и связанный с Демократической партией США «Национальный демократический институт» (NDI), проводивший семинары и тренинги среди молодежи, координирующий работу десятков различных НКО общественно-политической направленности.
И сегодня, говоря об антипашиняновском «консенсусе минус один», Роберт Кочарян не учитывает этот важный фактор внешнего влияния, не позволяющий внутренним силам в полной мере контролировать информационное поле и проводить в жизнь национальные приоритеты, вне зависимости от расклада сил во власти и в оппозиции. Информационный диктат Запада, как и в случае с Грузией и Украиной, полностью деформирует общественно-политическое поле, настроения электората, в том числе, как было сказано выше, в части отношения к России.
Во-вторых. Действительно ли сложился внутриполитический «консенсус минус один» против Пашиняна? На декларативном уровне — в поле пропаганды — борьбу ведут с одной стороны экс-правящая Республиканская партия Армении Сержа Саргсяна, с другой — формальное объединение трех партий — «Процветающая Армения», АРФ «Дашнакцутюн» и новой партии «Родина» во главе с покинувшим свой пост при Пашиняне директором Службы Национальной безопасности Артуром Ванецяном. И хотя, как справедливо утверждает Кочарян, все эти силы выступают с идентичных позиций, институциональное их объединение в единый кулак на данном этапе не оформлено.
Надо сказать, что фактор лидера РПА, экс-президента Сержа Саргсяна в данной ситуации является ключевым. Заметим, что экс-президент Кочарян в своем интервью практически не затронул итоги целой декады правления своего преемника — Сержа Саргсяна, признавшего перед тем, как покинуть под нажимом улицы свой пост, что «Никол Пашинян был прав, а он ошибался». Чтобы свалить досрочно Пашиняна, Роберту Кочаряну необходимо десакрализовать его «бархатную революцию», вывернув ее изнанку. Почему революцию совершали против Сержа Саргсяна, а за решеткой оказался Кочарян? Почему Серж Саргсян через реформу Конституции преобразовал Армению в парламентскую республику, игнорируя предостережения экспертов о возможности революционного сценария? Почему он в последний момент решил выдвинуть свою кандидатуру на пост премьер-министра, хотя обещал народу не делать этого? Каким образом и на основе каких договоренностей президентом Армении был назначен Армен Саркисян, и почему он открыто поддержал революцию Пашиняна, обеспечив ей максимальную легитимность? Вопросов много.
Снести Пашиняна без дискредитации революции Кочарян не сможет, а дискредитировать революцию без обращения к фактору Сержа Саргсяна невозможно. Не случайно, третий президент старается действовать осторожно и хранит молчание. Ведь вышеописанная реальность очевидна и для Пашиняна. Последний поддерживает свой пошатнувшийся рейтинг политическими репрессиями против лидеров оппозиции. И если уголовные дела, возбужденные против лидера «Процветающей Армении» Гагика Царукяна, а накануне и против лидера «Родины» Артура Ванецяна к серьезным позитивным подвижкам для его рейтинга не привели, то преследование и арест Сержа Саргсяна могут вернуть электоральные позиции Пашиняна к высоким уровням, загодя ослабив потенциал возможного враждебного «консенсуса».
Одним словом, в Армении сложился внутриполитический пат, в котором сошлись Пашинян с его ядерным электоратом с одной стороны и разношерстная радикальная дезорганизованная оппозиция с другой. Запад выступает в данной истории в качестве джокера. Какой будет развязка, одному Богу известно. Можем лишь прогнозировать архисложный четвертый квартал 2020 года, когда внешние трансферты, в особенности из России, упадут в разы, а политика США в Закавказье получит новый импульс после избрания президентом Джозефа Байдена.
Виктор Якубян — эксперт по проблемам Южного Кавказа (Москва)